Зря надеются, конечно, но не буду же я разочаровывать самых важных людей в моей жизни…

В комнате я падаю без сил на постель и пару минут просто смотрю в потолок, делая в голове отметку о том, что больше не хочу видеть на стенах своей комнаты эти дурацкие розовые обои. Телефон жужжит в заднем кармане джинсов, оповещая о сообщении, и я вытаскиваю гаджет. На самом деле экран пестрит смс-ками и пропущенными звонками от Лиса, и меня словно окатывает ледяной водой: он за меня переживал, а я даже не написала ему.

Быстро набираю короткое сообщение, что у меня всё хорошо, и я уже дома, и тут же лезу в ВК, в котором висит такое же по духу сообщение от Странника.

«Куда пропала?»

Отправлено два часа назад, и это странно: обычно я не захожу в ВК раньше восьми вечера, а сейчас только половина восьмого, и Странник об этом прекрасно знает.

Ну, или это я за него так решила…

«Была у подруги, только вернулась», — зачем-то оправдываюсь.

Копаться в телефоне лёжа очень неудобно, но шевелиться сейчас совершенно нет сил, поэтому приходится «мириться» с неудобствами.

«Рад, что ты наконец выбралась из своего подземелья:)», — смеётся он, и я улыбаюсь в ответ.

«Я тоже:)», — отвечаю и понимаю, что это действительно так.

«Хорошо провела время?»

Фыркаю.

«А то! Была моделью для самовыражения девушки-неформалки:)».

Перечитываю своё сообщение и сама не верю, что согласилась на такое.

«Ого! Боюсь даже представить конечный результат:)», — пишет Странник, и я смеюсь, потому что вполне понимаю, что он мог представить, опираясь на полученную информацию.

Этакая ядерная смесь эмо и хиппи.

«Зря смеёшься:)! На удивление неплохо вышло».

«Хотелось бы иметь доказательства для полной уверенности, — читаю. — А то вдруг ты там на самом деле с зелёными волосами ходишь:)».

От последнего сообщения меня бросает в дрожь, потому что, пусть и слегка завуалированно, но речь явно шла о фотографии.

«Удачных селфи!» — гремит в голове голос Женьки.

— Надо же, накаркала! — вырывается у меня удивлённый смешок.

Нервничаю, включая фронтальную камеру — всё-таки, давно я этого не делала — и запускаю режим фотосъёмки; на экране отображается моё лицо, которое даже с макияжем выглядит так, словно принадлежит жертве холокоста, но я не собираюсь выставлять себя лучше, чем я есть — просто потому, что кому-то захотелось получить мою сиюминутную фотографию. В голове мелькает мысль о том, что это очень странно и недальновидно — отправлять фотку непонятно кому — но он итак уже видел моё лицо в моём профиле; плюс-минус одна фотография погоды не сделает и не испортит. Хотя от того, что я отправляю ему фото, сделанное в режиме реального времени, заставляет меня нервничать: это уже мало смахивает на простое дружеское общение — скорее на знакомство «поближе», переход на новый уровень отношений.

И почему-то это меня совсем не пугало.

Слепая вера, говорю же.

Нажимаю на кружочек, и моё лицо застывает на экране, запечатлевая момент до тех пор, пока фотография будет существовать, и прежде чем передумаю, отправляю фотографию Страннику.

Сообщение оказывается прочитанным даже раньше, чем дошло до него — или это у меня так воображение разыгралось? — и я с непонятным волнением жду ответной реакции.

В этот раз Странник молчит почти двадцать минут — небывалая потеря способности печатать текст для того, кто с таким усердием набивался ко мне в друзья; я мысленно уже успела много какими чертами наделить его — от извращенца до потерявшего ко мне интерес — когда от него наконец приходит сообщение.

Но не в виде текста — вместо этого я вижу аудиофайл с песней «SERPO, Dj Geny Tur, Techno Project — Забери мою душу», которая судя по всему, должна дать ответы на вопросы о том, что он думает о моём «преображении».

И мне хватает всего нескольких первых слов, чтобы понять его реакцию. Всё тело охватывает странным огнём, но не от страха; дыхание сбивается, мысли скатываются в кучку; сердце пропускает несколько ударов, и в одночасье мне становится душно. По коже бегут мурашки от основания черепа до самых кончиков пальцев ног, и я вскакиваю на ноги, не зная, что можно на такое ответить.

Он говорил, что хотел бы отношений, но про чувства речи не было, и это стало для меня полной неожиданностью.

А ведь он всего-навсего скинул песню…

А что, если в один прекрасный день Странник нарушит своё обещание и не захочет быть просто виртуальным другом? Что, если в один прекрасный день мне придётся выбирать между ним и Лисом, потому что они оба захотят «переступить черту»? Да и как я смогу выбрать, если уже сейчас они одинаково важны для меня?

Оставалось надеяться, что жизнь сама расставит всё по своим местам…

Глава 9. Алексей

За неделю до Нового Года…

Я всегда был уверен на сто процентов в том, что я законченный засранец и придурок без царя в голове; мы с парнями дохрена времени провели в спорах о том, что загонит меня в могилу раньше — пристрастие к сигаретам или конфетно-букетные отношения с риском.

Но я никогда не думал, что стану завидовать кому-то из своих лучших друзей.

Сколько раз я со снисходительной улыбкой доказывал Киру и всем остальным, что у него с Ксюхой всё несерьёзно, и максимум через месяц они разбегутся каждый по своим углам? Уже сбился со счёта. Я до победного был уверен в том, что наша бойз-бенд попросту не создана для серьёзных отношений — для этого были все основания. Да мы чуть ли не на крови клялись друг другу ещё в начальной школе, что ни одна баба нас в ЗАГС не затащит!

И вот теперь мои лучшие друзья тусуются у Кира на свадьбе…

Если честно, то я был даже рад тому, что вчера бухой на спор нырнул дельфином в сугроб — терпеть ненавижу болеть, но сейчас был на седьмом небе от того, что не придётся наблюдать сияющую физиономию Романова. Макс, Костян и Ёжик вслух об этом не говорят, но я вижу, что им не лучше, чем мне — вроде рады за друга, но это всё равно ощущается каким-то предательством. Я ничего против Ксюхи не имею — она реально нормальная адекватная девчонка — но в груди как-то ненормально щемило, когда я смотрел на Кирилла.

Будто это я должен быть на его месте.

Я точно помню, что на его мальчишнике нёс какую-то херню в своём стиле, и никто не смог бы упрекнуть меня в том, что я не был рад за друга; помню, что получил по шее, когда затолкал уже в дупель пьяного Романова в кладовку, потому что уже на самом торжестве по моей инициативе вместо выкупа невесты был выкуп жениха; помню, как отобрал микрофон у тамады и заставил Костяна танцевать с Максом, копируя жениха с невестой — короче, как мог, пытался устроить лучшему другу незабываемый день и отвлечься от мыслей о Кристине, которая уже заполонила мою голову до самого основания.

Безуспешно — как и всегда, в общем-то.

И вот сейчас, когда я лежу с температурой тридцать восемь и вулканической лавой вместо мозгов, с ощущением, что сейчас сдохну, и нихрена не делаю для того, чтобы это исправить, я счастлив; да, я дебил, но счастливый дебил, потому что ещё один день всеобщей радости просто не потянул бы.

От неё я бы сдох гораздо раньше.

Правда, было кое-что, через что я собственноручно гробил себя — причём добровольно и на зависть усердно.

Моя переписка от лица Странника с Кристиной с каждым днём становилась всё менее невинной. Нет, девушка по-прежнему не знала о том, что он и я — это один и тот же человек, но теперь я уже не мог удержаться от того, чтобы слать ей ответные фотки, которые она попросила для «подтверждения личности». Лица на них, конечно ж, видно не было — единственное условие, на котором я настоял — но вот окружающая обстановка, вид из окна, я не полностью — мелькали с завидной регулярностью.

Последнюю фотку с собой дня два назад я отправил ей без футболки — чтобы оценила мои результаты после силовых упражнений; фотка была обрезана до губ, так что вполне безопасна для моего «инкогнито».